Запах тополей и «банки на Таганке»: люди с инвалидностью — о своих отношениях с Москвой
Мерцающий остров
Петр Цыбко – коренной москвич. Он живет в Строгине. Это один из первых районов, где начали ходить низкопольные трамваи, в которые удобно заходить с коляской. Для семьи Цыбко это критически важно: у Петра – ДЦП первой группы, он сам не ходит.
Но Петр участвует в инклюзивных забегах фонда «Больше чем можешь», где спортсмены-волонтеры бегут, толкая перед собой специальную спортивную коляску с параатлетом. На стенде лежит медаль Петра за Ярославский полумарафон «Золотое кольцо».
Фото: Марина Некрасова / АСИ
«Раньше, когда мы заходили в метро, от Пети все шарахались: привыкли, что на колясках просят милостыню. А я ставлю коляску на тормоз и сажусь рядом с Петей, мы болтаем, ржем. У окружающих недоумение на лицах!» – рассказывает Юлия, жена Петра.
Общественный транспорт и массовые мероприятия – возможность людям с инвалидностью заявить о себе. Доступная среда есть, но пользоваться ей часто некомфортно – и это надо менять, говорят люди с инвалидностью.
Обитаемый остров
Александра Кожевникова – контент-специалист проекта Everland. Она окончила Литературный институт имени А.М. Горького и сейчас работает корректором в журнале Forbes.
На стенде лежит открытая тетрадка на кольцах в черной плотной обложке. Это конспекты Александры из литинститута. «Вопрос Будды – почему в мире есть страдания?» – записано на одной из страниц быстрым косым почерком.
Александра Кожевникова с 13 лет передвигается на коляске. В старом здании института нет лифта, поэтому каждую сессию тетя Александры поднимала и опускала ее коляску по всем этажам. Сейчас Кожевникова самостоятельно передвигается по городу.
«Прекрасно помню, каким в 1990-е был район Фили-Давыдково. Прогулка — вынесли на руках из дома, затащили на тротуар, и сидишь. Съездов не было, асфальт весь разбитый. Когда мы ловили такси, приходилось прятаться в кустах», – вспоминает Александра Кожевникова.
Открытая земля
Анастасия Москвичёва — неслышащий фотограф и дизайнер. Ее детство прошло на Шаболовке. Там много тополей. Писатель Александр Борщаговский написал рассказ «Три тополя на Шаболовке», который позже лег в основу сценария фильма Татьяны Леозновой «Три тополя на Плющихе».
Для Анастасии детство пахнет тополями и хлебом, который в перерывах между уроками покупала ее первая учительница и приносила в класс.
«Сейчас тополя не любят в Москве — много аллергиков. Я живу и расту, и Москва вместе со мной меняется. Жаль, что нет булочных, где можно лопаточкой проверить свежесть хлеба, это такой кайф. Нынешнюю Москву я принимаю. Она яркая. Родная. Разная», – говорит Москвичёва.
На подиуме тополиные ветки, в стеклянной банке – блоттеры, которые пахнут как свежие листья тополя.
Проектируемая гряда
Влад Колесников переехал в Москву в 14 лет. Он – сурдопедагог-дефектолог, куратор программ доступности Государственного исторического музея.
Его воспитывали в традициях, требующих неслышащих детей подтягивать на уровень слышащих. Впервые регулярно общаться с другими неслышащими людьми Колесников начал только в вузе.
В общении неслышащих людей свои особенности. Например, можно спокойно спросить, сколько зарабатывает человек. Слышащим часто это кажется неприемлемым. Из-за этого часто возникает недопонимание.
Призрачный архипелагЮрий Бейлезон – поэт и художник. Он сочиняет короткие стихи и создает к ним иллюстрации. Некоторые сюжеты берет из собственной жизни, некоторые – из жизни города. «На Таганке, на Таганке мы гоняли чьи-то банки». «На Охотке, на Охотке мы смотрели чьи-то фотки». «Живу я спокойно в России — в Москве, инопланетяне летают везде».«Неприятные ситуации случаются в метро. Я слушаю музыку, снимаю аппараты и вставляю наушники. Сотрудники метро просят показать рюкзак. Я снимаю наушники, достаю аппараты, а включаются они через четыре секунды. Я говорю: «Я вас слушаю», — а человек уже кричит на меня», – объясняет Колесников.
У Юрия плотный график: он работает в инклюзивных мастерских «Сундук», занимается в художественной студии Вероники Павленко, помогает на кухне Центра лечебной педагогики.
У Юрия ментальная инвалидность, он с трудом считает, порой теряется в неожиданных ситуациях. Говорит, что ему не нравится вечная стройка в Москве, но любит природу. Часто гуляет в Сокольниках со своей девушкой Анной: они познакомились на занятиях в «Сундуке».
«В Москве хорошо жить, чего бояться? Может, Москва и не очень безопасный город, но мне опасность не угрожала», – говорит Юрий Бейлезон.
Истории, которых не было
Выставка «Истории, которых не было» открылась в Инклюзивном культурном центре «Тверская 15». Экспозиция состоит из пяти зон. Каждая – это четыре личные истории, объединенные общей идеей. Выставка – часть программы «Разные люди — новый музей» Политехнического музея.
Зона «Мерцающий остров» — о проблемах, которые есть в городе, «Обитаемый остров» – о зависимости человека с инвалидностью от других людей, «Открытая земля» – о воспоминаниях о Москве, «Проектируемая гряда» и «Призрачный архипелаг» – об изменениях: наступивших и ожидаемых.
«Истории горожан с инвалидностью не слышны. Если о них и говорят, то как о героях, которые борются с трудностями, каждый день просто выходя из дома на улицу», – объясняет Полина Чубарь, руководитель департамента посетительского опыта Политеха.
Экспозицию можно увидеть до 26 октября 2021 года. Вход свободный. Выставка доступна для людей с разными формами инвалидности: все ролики сопровождаются субтитрами, есть видеогид на русском жестовом языке, тифлоаудиогид и тактильные объекты.
Выставка «Истории, которых не было» – часть программы «Разные люди — новый музей» Политехнического музея. Истории собирала команда политеха вместе с порталом «Такие дела» и кураторами Алёной Лёвиной и Марией Сарычевой
Сообщение Запах тополей и «банки на Таганке»: люди с инвалидностью — о своих отношениях с Москвой появились сначала на Агентство социальной информации.
